Ян Мавлевич
("Смертник")
Москва. Октябрь-1999. "Онемев, ты стоишь на развалинах. Вокруг суетятся люди в спецовках, милиция, работает техника, шныряют репортеры. В толпе ты видишь знакомые лица: кто-то, как ты, застыл в оцепенении; кто-то рыдает и проклинает неизвестно кого; кто-то уже ищет то ли тела близких, то ли ценные вещи.
Взрыв прогремел ночью - ты чудом остался в живых. Кто-то захотел, чтобы рухнул твой дом, погибла твоя семья, погас твой телевизор. В голове твоей гулко бьется вопрос: «За что?»
За то, что ты - скот. За то, что миллионы отдавали ради тебя жизни, а ты предал их идеалы. За то, что каждый вечер, проходя мимо бездомных нищих, ты ускоряешь шаг, боясь опоздать к ужину. За то, что, услышав за окном крик о помощи, ты уверяешь себя, что спишь.
За то, что ты почти забыл родной язык - и считаешь себя русским. За то, что страну наводнили чужаки, грабят, насилуют, глумятся - и ты считаешь себя гражданином. За то, что твоя дочь шлюха - и ты считаешь себя отцом.
За то, что ты готов лишить своих потомков чистого воздуха - лишь бы жить с комфортом. За то, что ты готов лизать чужие ботинки - лишь бы быть сытым. За то, что ты готов терпеть любой произвол власть имущих подонков - лишь бы не подвергнуться опасности.
За то, что природа бьется в агонии - а тебе все равно. За то, что Отчизна нищает и распадается - а тебе все равно. За то, что тебе всегда было все равно, пока не разломали твой хлев.
И я понимаю людей, сделавших это. Они привыкли видеть таких, как ты, лакеями, подстилками и безропотными жертвами. Эти люди презирают тебя и не хотят иметь с тобой ничего общего. Они не хотят подчиняться твоему правительству и жить по одним с тобой законам. Они не хотят, чтобы их дети росли такими же, как твои.
Потому, что ты - скот и участь твоя - скотская.
Наверное, ты скажешь: «Я не такой. Я подаю милостыню, люблю Родину и ругаю правительство. Мне жалко природу и у меня хорошие дети.» А потом получишь новую квартиру, встретишь новую жену и купишь новый телевизор. И станешь жить так же, как раньше. Потому что ты - скот."
***Даже в детстве грозили пальцем,
Даже в детстве кляла тебя мать.
Но напрасно ты петь зарекался
И напрасно хотел промолчать.
Как бы ни были строги законы,
Как бы мир этот ни был жесток,
Но асфальт пробивает зеленый
И упрямый весенний росток.
Говорили со знанием дела:
"Кто умен - покорись и молчи.
Но за песнею песня летела,
Хоть и знал ты - кругом стукачи.
Как бы ни были строги законы,
Как бы мир этот ни был жесток,
Но асфальт пробивает зеленый
И упрямый весенний росток.
Партизанская жизнь боевая;
И не част, и не долог привал.
Песню новую в душу вонзая,
И на отдыхе ты воевал.
Как бы ни были строги законы,
Как бы мир этот ни был жесток,
Но асфальт пробивает зеленый
И упрямый весенний росток.
И ни сам, ни кому-то в угоду
Не сумеешь ты губы сомкнуть.
Просто песня, спеша на свободу,
В тот же миг разорвет твою грудь.
Как бы ни были строги законы,,
Как бы мир этот ни был жесток,
Но асфальт пробивает зеленый
И упрямый весенний росток.
***Я тоже имел уверенный вид вначале.
Вы все тут храбры - а просто вас не пугали.
Насколько я прав - пусть время рассудит, брат мой.
Жалей не жалей, а нет дороги обратной.
У каждого здесь внутри - как стержень из стали.
Ты прямо стоишь - в тебя пока не стреляли.
Но к мамке-земле прижимаешься ты тем плотнее;
Стыдись не стыдишь - а нет никого роднее.
Здесь каждый горазд глазеть в туманные дали.
Вы все тут герои - просто вас не ломали.
Сверкнуть да угаснуть - невелика работа -
Кого бы согреть или зажечь хоть что-то.
Вы все тут бойцы - куда уж нам, бедолагам?..
Старый солдат усмехнулся и вынул флягу.
"Хлебни-ка со мной - а кстати, как твое имя?
Сердись не сердись, а я вас люблю и такими".
***Ничего не отняв, ничего не отдав,
По течению плыл и, возможно, был прав;
Но пока ты скучал и ждал новостей,
Террористы убили твоих детей.
И нарушился жизни привычный уклад,
Ты отвел от экрана испуганный взгляд.
Раскололся твой мир на десятки частей,
Оттого, что убили твоих детей.
Вы законопослушною были семьей,
Не винили ни в чем существующий строй.
Ты работал исправно и жил без затей -
Так за что же убили твоих детей?
Ты всегда был овцой среди стада овец,
А овец ожидает печальный конец;
От ножа мясника, от лихих ли гостей,
Только смерть ожидает овечьих детей.
Ты, конечно, судьбу проклинаешь свою,
Но послушай, что дальше тебе я спою:
Ты не станешь ни злей, ни сильней, ни умней
Оттого, что убили твоих детей.
Прекратятся рыдания, время пройдет -
Лучший лекарь от горечи, бед и невзгод.
Только знай: из-за скотской натуры твоей
Террористы убили твоих детей.
***Когда я слушаю песни, что пели с тобой,
Я понимаю, что был когда-то другой;
Но что-то прошло - то ли юность, то ли запой…
В щедрой ладони дымит запал -
Кто-то слишком долго молчал.
Я оставляю тебе нищету моих слов,
Красноту моих век -
Не старайся понять.
Будут еще приговоры по нашим делам,
Будут еще амбразуры по нашим телам,
Наши окопы разрежут мир пополам.
И воспарит до горних небес
Вещая птица типа РС.
Я оставляю тебе черноту моих звезд,
Белизну моих глаз -
Не пытайся простить.
Где-то вдали догорают остовы домов,
Где-то внутри дотлевают основы основ,
Под сапогами - укор сиротливых голов.
Ангел наденет свой гермошлем -
И благодати хватит вам всем.
Я оставляю тебе пустоту моих дел,
Быстроту моих дней -
Не пытайся догнать.
Мы не хотели топить нашу правду в вине,
Мы растворились в покорной лесной тишине,
Люди остались лежать, улыбаясь во сне.
Прогонит сон и развеет туман
Дыхание ветра класса «заман»,
Я оставляю тебе чистоту моих рек,
Правоту моих снов -
Попытайся сберечь.
***Очень легко ребенку соврать -
Просто обманем и не заметим;
Враг или друг, отец или мать -
Детям не лгите. Не лгите детям.
Мы похоронены будем живьем
Даже за милую фальшь междометий.
В душах детей мы, солгавши, умрем.
Детям не лгите. Не лгите детям.
Вспомним, но будет поздно, когда
Нас обожгут их презрения плети.
Даже случись большая беда -
Детям не лгите. Не лгите детям.
И за любой невинный обман
Мы неизбежно когда-то ответим
Солью из глаз, гноем из ран...
Детям не лгите. Не лгите детям.
Их, молодых, о пощаде прося,
Мы неспроста равнодушие встретим:
Любовь была, да выбыла вся.
Детям не лгите. не лгите детям.
Миг отчуждения. Стынут слова.
Стынет плевок на могильном граните.
Ложь никогда не бывает права.
Не лгите детям. Детям не лгите.
***Когда кислотные ливни
Сжигали зелень листвы,
Я называл вас - свиньи;
Но свиньи лучше, чем вы.
Когда вы больных и нищих
Выкидывали на снег,
Я понял, что свиньи чище,
Добрее, чем человек.
Когда я пытался скрыться
От ваших настырных глаз,
Я называл вас - крысы,
Но крысы честнее вас.
От ваших рук загребущих
Спасения не найдешь,
А морды крысиные лучше
Бессовестных ваших рож.
Но куда
Деваться мне от стыда?
В шуме ветра и звоне рек
Я слышу: ты - человек!
За тупость ваших эмоций,
За глупость ваших идей
Я называл вас - овцы,
Но овцы - они умней.
Порочное ваше семя
Достойно ваших блядей.
Я понял - овечье племя
Выше толпы людей.
Звенели, дрожали нервы,
Наружу душа рвалась;
Я называл вас - черви
Но червь - не такая мразь.
От вашей вони и пыли
Душе моей не вздохнуть,
А тело с червем могильным
Поладит уж как-нибудь.
Но куда
Деваться мне от стыда?
В шуме ветра и звоне рек
Я слышу: ты - человек!
***Синтетическим героям
Как обычно, повезло -
Вновь не выиграло боя
Синтетическое зло.
Синтетические страсти
В синтетических умах…
А насильники - у власти,
А поэты - в кандалах.
Малолетних наркоманов
И голодных стариков
Не забыла у экранов
Только горстка дураков.
Даже если мир загублен,
Людям это нипочем -
Виртуальный враг зарублен
Пенопластовым мечом.
И мусолят, забывая
Сострадание и злость,
Синтетического рая
Обслюнявленную кость.
Ну а те, что шли под пули,
Те, что выжили в плену,
Те, что досыта хлебнули
Настоящую войну -
Те в стране своей изгои,
Те давно уже не в счет -
Синтетическим героям
Ныне слава и почет.
Синтетические люди,
Скоро сгинем без следа,
Потому, что скоро будет
НАСТОЯЩАЯ беда.
***Смердим, пожираем, кишим упоенно,
Бездумно, бессмысленно и обреченно;
Гребем под себя, копошимся, болеем,
Стараемся влезть друг другу на шею.
Нас слишком много, но мы только рады,
Скоро пиздец, но бояться не надо;
Нам не страшны никакие несчастья -
Лишь безработица или безвластье.
Телеотец и радиомать
Нас учат, как жить и чего желать,
Всюду за нас электронные боги
Мыслят, решают, подводят итоги.
На всех страницах, по всем программам -
Пошлость, обман, пропаганда, реклама,
Бьют нам в глаза и врываются в уши,
Льются в больные, червивые души.
Сильные, мудрые дети прогресса
Бьются с проблемой излишнего веса.
В этой войне человек никогда
Не победит - вот такая беда.
Женщины наши торгуют собою,
Мы никогда не стоим за ценою:
Только в деньгах настоящая сила -
Умная мать детишек учила.
Больше, престижней, быстрее, богаче -
Мир конвульсивной тоскою охвачен…
Ярче, удобнее, легче, вкуснее -
Мы никогда, никогда не прозреем.
Так, поглощенные ловлей момента,
Будем мы жить, пока кинолента,
Остановив миллиарды сердец,
Не завершится словом "Конец".
***Слились тела со страстным стоном -
И появился человек.
Он раб судьбы, и раб закона,.
Свободы нет ему вовек.
Нет воли. Не свершится чудо,
Пусть руки силою полны -
Законов пыльные талмуды -
Как кирпичи глухой стены.
Но смертные закон писали;
Простые люди, как и ты
Творят законы и морали,
Хоть сами вовсе не чисты.
Так подчиняйся - время лечит.
Смирись навеки, будь скотом.
А я пойду судьбе навстречу,
Постыден страх перед кнутом.
Хочу быть вольным. Но могу ли?
Засела пуля в позвонках.
Но пусть уж лучше свалит пуля,
Чем дрожь холопская в ногах.
Колоколов не слышу звона,
Своих не вижу похорон.
Я раб судьбы - но не закона.
Мне лишь природы свят закон.
***Ты напрягаешь последние силы,
Ты увлечен беспощадной войной
Ради уюта бетонной могилы
Ты никогда не стоишь за ценой.
Вера потеряна, честь и свобода -
Только бы в нору забиться скорей.
Щерится челюсть парадного хода,
Чавкают хищные глотки дверей.
В землю вкопавшийся тысячеглазый
Многоэтажный бетонный колосс
Душу и тело всосал в себя разом,
Не оставляя костей и волос.
Ради него предают упоенно
Братьев, мужей, дочерей и отцов;
В мертвенном свете проемов оконных
Корчатся тени безликих рабов
Словно клинок беспощадный и острый
В сердце вонзается ясный вопрос:
Стать ли добычею алчного монстра,
Впрыснуть ли в душу смертельный наркоз?
Я убегу, все законы нарушив,
Радуясь солнцу, ветром дыша.
Если поймают - выблюю душу,
Чтобы свободной осталась душа.
***
На дне твоего рождения, как на тризне,
Не пью ничего и вовсе не склонен петь.
Тебе желают спокойной нормальной жизни,
Но жизнь такая очень похожа на смерть.
Желают, чтоб стал ты полезным общества членом;
Производить, продавать и вновь покупать,
Всегда быть послушным, трудолюбивым пленным,
Но пусть тебя лучше удавит родная мать.
"Кто взрослее - тот мудрее", - говорят тебе они;
"Жизнь научит и заставит", - враки, на меня взгляни:
Видишь, я не повзрослел, не поподлел от многих бед,
Мне теперь до самой смерти будет восемнадцать лет.
Я, малыш, тебе желаю быть мятежным и шальным,
Я любви тебе желаю, и свободы, и войны.
Пусть душа твоя подобно будет утренней росе;
Стань маньяком, террористом, но не будь таким, как все.
Пока еще ты несмышленый, маленький нытик,
Тебя хотят обточить и нарезать резьбу.
И будет вместо тебя полноценный винтик,
Собою ты станешь только в гробу.
Постель и еда, созерцание телеэкрана,
Думать, как все, иметь не меньше других.
Но у меня, поверь мне, другие планы -
Пока я с тобой, ты не станешь одним из них.
"Кто взрослее - тот умнее", - говорят тебе они;
"Жизнь научит и заставит", - враки, на меня взгляни:
Видишь, я не повзрослел, не поглупел от многих бед,
Мне теперь до самой смерти будет восемнадцать лет.
Я, малыш, тебе желаю быть мятежным и хмельным,
Я любви тебе желаю, и свободы, и войны.
Пусть душа твоя подобна будет утренней росе;
Стань убийцей, террористом, но не будь таким, как все.
***Рука любая в кулак сожмется,
На вой сорвется любая песня -
Едят уродцы, смердят уродцы,
Ползут как едкая злая плесень.
Живем единожды - будь, что будет.
С тобой не спорю, не возражаю…
Ведь нас с тобой окружают люди,
Нас окружают, нас окружают!
Нельзя смириться, нет сил бороться
С гниющей язвой, зудящей раной -
Кишат уродцы, галдят уродцы,
Творя законы, карая рьяно.
Я верю - будут иные судьи,
Которые судят, а не стяжают;
Ну а пока окружают люди -
Нас окружают! Нас окружают!
Они придумали даже бога,
Чтоб он оправдывал их уродство.
Их очень много, о как их много -
Кругом ужасное их господство.
Вернее целься, спорить не будем -
Ты видишь: люди нас окружают.
Ты видишь - нас окружают люди
И все теснее кольцо сужают.
На круче горной, на дне колодца,
В тени могилы, под сенью флага -
От ненасытных тупых уродцев
Не протолкнуться, не сделать шагу.
Беги, тебя никто не осудит -
Ведь всех, кто остался, уничтожают
Люди, которые просто люди,
Люди, которые окружают.
***Вьется по ветру красное знамя,
Мы привычно чеканим шаги -
Рассказать, что победа за нами,
Рассказать, что разбиты враги.
Пусть сердца, как литавры грохочут,
Плещет знамя в надежных руках.
Если солнце вставать не захочет,
Мы поднимем его на штыках.
Враг от нас среди гари и пыли
Отступает без пищи и сна -
Отоспаться успеет в могиле,
А еда мертвецам не нужна.
Пусть сердца, как литавры грохочут,
Плещет знамя в надежных руках.
Если солнце вставать не захочет,
Мы поднимем его на штыках.
Если вдруг ты почувствовал жалость,
Вспомни лица погибших друзей,
Слезы жен, что мужей не дождались,
И глаза бесприютных детей.
Пусть сердца, как литавры грохочут,
Плещет знамя в надежных руках.
Если солнце вставать не захочет,
Мы поднимем его на штыках.
Мы идем по лесам и равнинам
Третьи сутки без пищи и сна,
Чтобы русского гнева лавиной
Злая нечисть была сметена.
Пусть сердца, как литавры грохочут,
Плещет знамя в надежных руках.
Если солнце вставать не захочет,
Мы поднимем его на штыках.
***Мы умираем налегке,
Твоя рука в моей руке,
Мы израсходовали весь боезапас.
И нет друзей, и нет врагов,
И не осталось больше слов -
Лишь безысходности пронзительный экстаз.
Мои глаза в твоих глазах,
Все остальное - тлен и прах;
Растаял дым - остался запах летних трав.
Я буду верить до конца
В икону твоего лица
И в этой вере бесконечно буду прав.
Печали канули в туман,
Заря коснулась наших ран;
Мы были живы - это было так давно...
Уходит свет из наших глаз,
И те, кто будут после нас,
Пускай живут, а нам с тобой не суждено.
Пусть им останется земля -
Леса, озера и поля,
Пусть им достанется небес голубизна.
А мы уходим налегке -
Твоя рука в моей руке,
И даже вечность нам с тобою не нужна.
***Он встал перед судом, гремя цепями,
И показалось – вот встает солдат,
Что сильными усталыми руками
Со вздохом поднимает автомат.
В его речах – ни тени сожаленья,
И все понятно даже для глупца:
Он жив, пока нужны его свершенья,
И он намерен биться до конца.
Хотели даже выгнать репортеров,
Чтоб души граждан тронуть не могли,
Его слова – как пули в прокуроров,
Как пламени фонтан из-под земли.
Но всякий, слышать могущий, услышал,
И понял, кто герой, а кто подлец;
А кто-то взял оружие и вышел
К тому, кто звал: «Проснитесь, наконец!»
***Душа моя - словно мерзлая земля.
Земля научила меня терпеть -
Каждое утро все начинать с нуля,
Не изорвать вечно пустую сеть.
Мысли мои - словно талая вода.
Как жить - вода научила меня.
Ударь - удар не оставит следа.
Меня не взять, не испугать, не унять.
Ты позвала - люди сказали: "Уволь"...
Люди молились и спали - им было легко.
А стены дрожали - их разрывала боль;
И ненависть разъедала металл замков.
- Знать бы нам раньше... - да раньше никто не знал.
- Мы бы сумели... - да кто же тогда умел?
Я тебя научил бояться зеркал,
Ты научила меня постигать предел.
***Я очнулся - откуда такая новь -
Только гул стоит от стены к стене?
Это умное сердце качает кровь
Сначала тебе, а уж после - мне.
Я гляжу в окно и клянусь во тьму:
Если что - умереть мне достанет сил,
Чтобы только впиться в горло тому,
Кто видел это - и допустил.
Не сдавайся, радость моя, - живи!
Сколько тут живет, свою плоть любя.
Я их мирный сон утоплю в крови,
Если вдруг почую, что нет тебя.
Не вернешься - наверно, будешь права;
Значит - быть тому; значит - буду злей.
Напиши лишь слово одно: "Жива",
Разлюби меня - умирать не смей!
***Сколько власть ни меняй - все до фени нам,
Все живем в нищете и во тьме.
Уголовники любят Есенина
И Шекспира читают в тюрьме.
За границею правильней, тише -
Там идейных, наверное, нет.
А у нас - проштудировал Ницше
И пошел покупать пистолет.
Тяжело от допросов на сердце нам -
Шопенгауэр скрасит наш плен.
Почитаем толстого и Герцена,
Достоевский любим, хоть презрен.
Понесет по бракам да хатам...
Ну а дома - пустая кровать -
Наши жены прочли Дюрренматта
И пошли вместо нас воевать.
Ирак-2000У тебя в руках винтовка;
Крепок фронт, надежен тыл.
Ты воюешь очень ловко -
Только что ты здесь забыл?
Ты - солдат вооруженных
Прогрессивных добрых сил,
Ты принес свои законы -
Только кто ж тебя просил?
Ты в детей стреляешь смело -
На войне как на войне…
А твое ли было дело,
Как им жить в своей стране?
Но закончились атаки,
Ты на финишной прямой -
Прогрессивные вояки
Возвращаются домой.
Ты покинул зону риска,
До отлета ровно час…
Ты не знал, что очень близко
Кто-то заложил фугас.
Пламя, грохот - и мгновенно
Разлетелись брызги тел.
Из героев - суперменов
Ни один не уцелел.
Хищный маленький осколок
Продырявил твой висок -
Побежала «Кола-кола»
На истоптанный песок.
Мертвых цинковое братство -
Он герой и ты герой…
Вот такое святотатство
Совершается порой.
***Дети гниют у вас на руках,
Дети стареют у вас на глазах,
С лиц их не сходит гримаса удушья и боли.
Им ненавистно тупое житие
В тихой войне под девизом "Мое!"
Смерти пусть хватит на всех - их последняя воля.
Пусть смерти хватит на всех - не только на них, но и на вас,
Смерти хватит на всех - пускай не сегодня, пускай не сейчас.
Детские слезы дырявят бетон,
Где-то послышался сдавленный стон -
Он пролетел над толпой и окончился взрывом.
Вечером дети песни споют,
Ночью заплачут, утром умрут -
Вы им брезентом закроете лица брезгливо.
Но смерти хватит на всех - не только на них, но и на вас,
Смерти хватит на всех - пускай не сегодня, пускай не сейчас.
Дети не знали, за что, почему
Их бьют сапогами на грязном полу -
С детским упрямством никто не вставал на колени.
Тусклые тени на серой стене
С кругом мишени на каждой спине -
Дети ушли навсегда, вам остались их тени.
Но смерти хватит на всех - не только на них, но и на вас,
Смерти хватит на всех - пускай не сегодня, пускай не сейчас.
Танец гранат и оторванных рук,
Танец конвульсий красив и упруг;
Раненных насмерть нашло опоздавшее детство.
Дети хотят поскорей умереть,
Дети не в силах больше смотреть,
Как изуродуют мир ваши цели и средства.
Но смерти хватит на всех - не только на них, но и на вас,
Смерти хватит на всех - пускай не сегодня, пускай не сейчас.
Сколько вокруг гангреозных детей,
Сколько красивых и юных смертей,
Я угощаю бесплатно - садитесь и ешьте.
Если хотите - громко спою
Очень веселую песню мою -
Песню о том, как всю жизнь посвящу я в надежде,
Что смерти хватит на всех - не только на них, но и на вас,
Смерти хватит на всех - пускай не сегодня, пускай не сейчас.
***Собираются на юг птичьи стаи -
Я не знаю, кто за это в ответе.
Отцветают небеса, выцветают,
Не смеются, не живут наши дети.
Говорила мне с тоской, умирая,
Желтоглазая любовь яровая:
Если некого винить в целом свете,
Значит, только ты один и в ответе.
Помню, долгим воскресеньем осенним
Перед зеркалом я пил с отраженьем...
А теперь в моей душе - только ветер -
Я один за все, что было, в ответе.
Я по лезвию иду да по краю -
Умерла моя любовь яровая.
Ничего теперь не жаль мне на свете -
Я один за все в ответе,
в ответе.
***О чем ты мечтала при свете луны?
О чем говорила ты с ветром ночным?
О чем зарыдало дитя на заре,
Чему усмехнулась листва в октябре?
И было спокойно, и было легко,
И были открыты глаза широко...
Кого ты любила в то время, когда
Тебя в тишине настигала беда?
Девушка-снайпер - что теперь делать -
И вместо фаты маскхалат ты надела.
Ты платишь по счету - ни больше, ни меньше...
Кому нужен мир, где уродуют женщин?
Но кто тебя судит в то время, когда
К распухшим губам подступила беда?
И что мы посмеем теперь говорить,
Когда тебе вновь стало нечего пить?
Город, мигая зрачками огней,
Ждет равнодушно смерти твоей.
Винтовка - твой друг, защитник и врач.
Ей слышен твой тихий испуганный плач.
Бесплодна земля и отравлены реки,
Тонки твои руки, черны твои веки,
Линзы прицелов слезами промыты;
Девушка-снайпер, все будут убиты.
Ты счастья искала, но младший твой брат
От счастья забыл, что нужно дышать.
Подвыпивший фельдшер, что в морг его вез,
Сказал - это за ночь седьмой передоз.
Подруга пила и слушала "DOORS",
Потом полюбила кого-то всерьез.
Она засмеялась и умерла,
Когда увидала, кого родила.
Убей это солнце, зачем оно светит?
Кому нужен мир, где отравлены дети?
И если есть бог, то лучше б он не был -
Девушка-снайпер целится в небо.
("Смертник")
Москва. Октябрь-1999. "Онемев, ты стоишь на развалинах. Вокруг суетятся люди в спецовках, милиция, работает техника, шныряют репортеры. В толпе ты видишь знакомые лица: кто-то, как ты, застыл в оцепенении; кто-то рыдает и проклинает неизвестно кого; кто-то уже ищет то ли тела близких, то ли ценные вещи.
Взрыв прогремел ночью - ты чудом остался в живых. Кто-то захотел, чтобы рухнул твой дом, погибла твоя семья, погас твой телевизор. В голове твоей гулко бьется вопрос: «За что?»
За то, что ты - скот. За то, что миллионы отдавали ради тебя жизни, а ты предал их идеалы. За то, что каждый вечер, проходя мимо бездомных нищих, ты ускоряешь шаг, боясь опоздать к ужину. За то, что, услышав за окном крик о помощи, ты уверяешь себя, что спишь.
За то, что ты почти забыл родной язык - и считаешь себя русским. За то, что страну наводнили чужаки, грабят, насилуют, глумятся - и ты считаешь себя гражданином. За то, что твоя дочь шлюха - и ты считаешь себя отцом.
За то, что ты готов лишить своих потомков чистого воздуха - лишь бы жить с комфортом. За то, что ты готов лизать чужие ботинки - лишь бы быть сытым. За то, что ты готов терпеть любой произвол власть имущих подонков - лишь бы не подвергнуться опасности.
За то, что природа бьется в агонии - а тебе все равно. За то, что Отчизна нищает и распадается - а тебе все равно. За то, что тебе всегда было все равно, пока не разломали твой хлев.
И я понимаю людей, сделавших это. Они привыкли видеть таких, как ты, лакеями, подстилками и безропотными жертвами. Эти люди презирают тебя и не хотят иметь с тобой ничего общего. Они не хотят подчиняться твоему правительству и жить по одним с тобой законам. Они не хотят, чтобы их дети росли такими же, как твои.
Потому, что ты - скот и участь твоя - скотская.
Наверное, ты скажешь: «Я не такой. Я подаю милостыню, люблю Родину и ругаю правительство. Мне жалко природу и у меня хорошие дети.» А потом получишь новую квартиру, встретишь новую жену и купишь новый телевизор. И станешь жить так же, как раньше. Потому что ты - скот."
***Даже в детстве грозили пальцем,
Даже в детстве кляла тебя мать.
Но напрасно ты петь зарекался
И напрасно хотел промолчать.
Как бы ни были строги законы,
Как бы мир этот ни был жесток,
Но асфальт пробивает зеленый
И упрямый весенний росток.
Говорили со знанием дела:
"Кто умен - покорись и молчи.
Но за песнею песня летела,
Хоть и знал ты - кругом стукачи.
Как бы ни были строги законы,
Как бы мир этот ни был жесток,
Но асфальт пробивает зеленый
И упрямый весенний росток.
Партизанская жизнь боевая;
И не част, и не долог привал.
Песню новую в душу вонзая,
И на отдыхе ты воевал.
Как бы ни были строги законы,
Как бы мир этот ни был жесток,
Но асфальт пробивает зеленый
И упрямый весенний росток.
И ни сам, ни кому-то в угоду
Не сумеешь ты губы сомкнуть.
Просто песня, спеша на свободу,
В тот же миг разорвет твою грудь.
Как бы ни были строги законы,,
Как бы мир этот ни был жесток,
Но асфальт пробивает зеленый
И упрямый весенний росток.
***Я тоже имел уверенный вид вначале.
Вы все тут храбры - а просто вас не пугали.
Насколько я прав - пусть время рассудит, брат мой.
Жалей не жалей, а нет дороги обратной.
У каждого здесь внутри - как стержень из стали.
Ты прямо стоишь - в тебя пока не стреляли.
Но к мамке-земле прижимаешься ты тем плотнее;
Стыдись не стыдишь - а нет никого роднее.
Здесь каждый горазд глазеть в туманные дали.
Вы все тут герои - просто вас не ломали.
Сверкнуть да угаснуть - невелика работа -
Кого бы согреть или зажечь хоть что-то.
Вы все тут бойцы - куда уж нам, бедолагам?..
Старый солдат усмехнулся и вынул флягу.
"Хлебни-ка со мной - а кстати, как твое имя?
Сердись не сердись, а я вас люблю и такими".
***Ничего не отняв, ничего не отдав,
По течению плыл и, возможно, был прав;
Но пока ты скучал и ждал новостей,
Террористы убили твоих детей.
И нарушился жизни привычный уклад,
Ты отвел от экрана испуганный взгляд.
Раскололся твой мир на десятки частей,
Оттого, что убили твоих детей.
Вы законопослушною были семьей,
Не винили ни в чем существующий строй.
Ты работал исправно и жил без затей -
Так за что же убили твоих детей?
Ты всегда был овцой среди стада овец,
А овец ожидает печальный конец;
От ножа мясника, от лихих ли гостей,
Только смерть ожидает овечьих детей.
Ты, конечно, судьбу проклинаешь свою,
Но послушай, что дальше тебе я спою:
Ты не станешь ни злей, ни сильней, ни умней
Оттого, что убили твоих детей.
Прекратятся рыдания, время пройдет -
Лучший лекарь от горечи, бед и невзгод.
Только знай: из-за скотской натуры твоей
Террористы убили твоих детей.
***Когда я слушаю песни, что пели с тобой,
Я понимаю, что был когда-то другой;
Но что-то прошло - то ли юность, то ли запой…
В щедрой ладони дымит запал -
Кто-то слишком долго молчал.
Я оставляю тебе нищету моих слов,
Красноту моих век -
Не старайся понять.
Будут еще приговоры по нашим делам,
Будут еще амбразуры по нашим телам,
Наши окопы разрежут мир пополам.
И воспарит до горних небес
Вещая птица типа РС.
Я оставляю тебе черноту моих звезд,
Белизну моих глаз -
Не пытайся простить.
Где-то вдали догорают остовы домов,
Где-то внутри дотлевают основы основ,
Под сапогами - укор сиротливых голов.
Ангел наденет свой гермошлем -
И благодати хватит вам всем.
Я оставляю тебе пустоту моих дел,
Быстроту моих дней -
Не пытайся догнать.
Мы не хотели топить нашу правду в вине,
Мы растворились в покорной лесной тишине,
Люди остались лежать, улыбаясь во сне.
Прогонит сон и развеет туман
Дыхание ветра класса «заман»,
Я оставляю тебе чистоту моих рек,
Правоту моих снов -
Попытайся сберечь.
***Очень легко ребенку соврать -
Просто обманем и не заметим;
Враг или друг, отец или мать -
Детям не лгите. Не лгите детям.
Мы похоронены будем живьем
Даже за милую фальшь междометий.
В душах детей мы, солгавши, умрем.
Детям не лгите. Не лгите детям.
Вспомним, но будет поздно, когда
Нас обожгут их презрения плети.
Даже случись большая беда -
Детям не лгите. Не лгите детям.
И за любой невинный обман
Мы неизбежно когда-то ответим
Солью из глаз, гноем из ран...
Детям не лгите. Не лгите детям.
Их, молодых, о пощаде прося,
Мы неспроста равнодушие встретим:
Любовь была, да выбыла вся.
Детям не лгите. не лгите детям.
Миг отчуждения. Стынут слова.
Стынет плевок на могильном граните.
Ложь никогда не бывает права.
Не лгите детям. Детям не лгите.
***Когда кислотные ливни
Сжигали зелень листвы,
Я называл вас - свиньи;
Но свиньи лучше, чем вы.
Когда вы больных и нищих
Выкидывали на снег,
Я понял, что свиньи чище,
Добрее, чем человек.
Когда я пытался скрыться
От ваших настырных глаз,
Я называл вас - крысы,
Но крысы честнее вас.
От ваших рук загребущих
Спасения не найдешь,
А морды крысиные лучше
Бессовестных ваших рож.
Но куда
Деваться мне от стыда?
В шуме ветра и звоне рек
Я слышу: ты - человек!
За тупость ваших эмоций,
За глупость ваших идей
Я называл вас - овцы,
Но овцы - они умней.
Порочное ваше семя
Достойно ваших блядей.
Я понял - овечье племя
Выше толпы людей.
Звенели, дрожали нервы,
Наружу душа рвалась;
Я называл вас - черви
Но червь - не такая мразь.
От вашей вони и пыли
Душе моей не вздохнуть,
А тело с червем могильным
Поладит уж как-нибудь.
Но куда
Деваться мне от стыда?
В шуме ветра и звоне рек
Я слышу: ты - человек!
***Синтетическим героям
Как обычно, повезло -
Вновь не выиграло боя
Синтетическое зло.
Синтетические страсти
В синтетических умах…
А насильники - у власти,
А поэты - в кандалах.
Малолетних наркоманов
И голодных стариков
Не забыла у экранов
Только горстка дураков.
Даже если мир загублен,
Людям это нипочем -
Виртуальный враг зарублен
Пенопластовым мечом.
И мусолят, забывая
Сострадание и злость,
Синтетического рая
Обслюнявленную кость.
Ну а те, что шли под пули,
Те, что выжили в плену,
Те, что досыта хлебнули
Настоящую войну -
Те в стране своей изгои,
Те давно уже не в счет -
Синтетическим героям
Ныне слава и почет.
Синтетические люди,
Скоро сгинем без следа,
Потому, что скоро будет
НАСТОЯЩАЯ беда.
***Смердим, пожираем, кишим упоенно,
Бездумно, бессмысленно и обреченно;
Гребем под себя, копошимся, болеем,
Стараемся влезть друг другу на шею.
Нас слишком много, но мы только рады,
Скоро пиздец, но бояться не надо;
Нам не страшны никакие несчастья -
Лишь безработица или безвластье.
Телеотец и радиомать
Нас учат, как жить и чего желать,
Всюду за нас электронные боги
Мыслят, решают, подводят итоги.
На всех страницах, по всем программам -
Пошлость, обман, пропаганда, реклама,
Бьют нам в глаза и врываются в уши,
Льются в больные, червивые души.
Сильные, мудрые дети прогресса
Бьются с проблемой излишнего веса.
В этой войне человек никогда
Не победит - вот такая беда.
Женщины наши торгуют собою,
Мы никогда не стоим за ценою:
Только в деньгах настоящая сила -
Умная мать детишек учила.
Больше, престижней, быстрее, богаче -
Мир конвульсивной тоскою охвачен…
Ярче, удобнее, легче, вкуснее -
Мы никогда, никогда не прозреем.
Так, поглощенные ловлей момента,
Будем мы жить, пока кинолента,
Остановив миллиарды сердец,
Не завершится словом "Конец".
***Слились тела со страстным стоном -
И появился человек.
Он раб судьбы, и раб закона,.
Свободы нет ему вовек.
Нет воли. Не свершится чудо,
Пусть руки силою полны -
Законов пыльные талмуды -
Как кирпичи глухой стены.
Но смертные закон писали;
Простые люди, как и ты
Творят законы и морали,
Хоть сами вовсе не чисты.
Так подчиняйся - время лечит.
Смирись навеки, будь скотом.
А я пойду судьбе навстречу,
Постыден страх перед кнутом.
Хочу быть вольным. Но могу ли?
Засела пуля в позвонках.
Но пусть уж лучше свалит пуля,
Чем дрожь холопская в ногах.
Колоколов не слышу звона,
Своих не вижу похорон.
Я раб судьбы - но не закона.
Мне лишь природы свят закон.
***Ты напрягаешь последние силы,
Ты увлечен беспощадной войной
Ради уюта бетонной могилы
Ты никогда не стоишь за ценой.
Вера потеряна, честь и свобода -
Только бы в нору забиться скорей.
Щерится челюсть парадного хода,
Чавкают хищные глотки дверей.
В землю вкопавшийся тысячеглазый
Многоэтажный бетонный колосс
Душу и тело всосал в себя разом,
Не оставляя костей и волос.
Ради него предают упоенно
Братьев, мужей, дочерей и отцов;
В мертвенном свете проемов оконных
Корчатся тени безликих рабов
Словно клинок беспощадный и острый
В сердце вонзается ясный вопрос:
Стать ли добычею алчного монстра,
Впрыснуть ли в душу смертельный наркоз?
Я убегу, все законы нарушив,
Радуясь солнцу, ветром дыша.
Если поймают - выблюю душу,
Чтобы свободной осталась душа.
***
На дне твоего рождения, как на тризне,
Не пью ничего и вовсе не склонен петь.
Тебе желают спокойной нормальной жизни,
Но жизнь такая очень похожа на смерть.
Желают, чтоб стал ты полезным общества членом;
Производить, продавать и вновь покупать,
Всегда быть послушным, трудолюбивым пленным,
Но пусть тебя лучше удавит родная мать.
"Кто взрослее - тот мудрее", - говорят тебе они;
"Жизнь научит и заставит", - враки, на меня взгляни:
Видишь, я не повзрослел, не поподлел от многих бед,
Мне теперь до самой смерти будет восемнадцать лет.
Я, малыш, тебе желаю быть мятежным и шальным,
Я любви тебе желаю, и свободы, и войны.
Пусть душа твоя подобно будет утренней росе;
Стань маньяком, террористом, но не будь таким, как все.
Пока еще ты несмышленый, маленький нытик,
Тебя хотят обточить и нарезать резьбу.
И будет вместо тебя полноценный винтик,
Собою ты станешь только в гробу.
Постель и еда, созерцание телеэкрана,
Думать, как все, иметь не меньше других.
Но у меня, поверь мне, другие планы -
Пока я с тобой, ты не станешь одним из них.
"Кто взрослее - тот умнее", - говорят тебе они;
"Жизнь научит и заставит", - враки, на меня взгляни:
Видишь, я не повзрослел, не поглупел от многих бед,
Мне теперь до самой смерти будет восемнадцать лет.
Я, малыш, тебе желаю быть мятежным и хмельным,
Я любви тебе желаю, и свободы, и войны.
Пусть душа твоя подобна будет утренней росе;
Стань убийцей, террористом, но не будь таким, как все.
***Рука любая в кулак сожмется,
На вой сорвется любая песня -
Едят уродцы, смердят уродцы,
Ползут как едкая злая плесень.
Живем единожды - будь, что будет.
С тобой не спорю, не возражаю…
Ведь нас с тобой окружают люди,
Нас окружают, нас окружают!
Нельзя смириться, нет сил бороться
С гниющей язвой, зудящей раной -
Кишат уродцы, галдят уродцы,
Творя законы, карая рьяно.
Я верю - будут иные судьи,
Которые судят, а не стяжают;
Ну а пока окружают люди -
Нас окружают! Нас окружают!
Они придумали даже бога,
Чтоб он оправдывал их уродство.
Их очень много, о как их много -
Кругом ужасное их господство.
Вернее целься, спорить не будем -
Ты видишь: люди нас окружают.
Ты видишь - нас окружают люди
И все теснее кольцо сужают.
На круче горной, на дне колодца,
В тени могилы, под сенью флага -
От ненасытных тупых уродцев
Не протолкнуться, не сделать шагу.
Беги, тебя никто не осудит -
Ведь всех, кто остался, уничтожают
Люди, которые просто люди,
Люди, которые окружают.
***Вьется по ветру красное знамя,
Мы привычно чеканим шаги -
Рассказать, что победа за нами,
Рассказать, что разбиты враги.
Пусть сердца, как литавры грохочут,
Плещет знамя в надежных руках.
Если солнце вставать не захочет,
Мы поднимем его на штыках.
Враг от нас среди гари и пыли
Отступает без пищи и сна -
Отоспаться успеет в могиле,
А еда мертвецам не нужна.
Пусть сердца, как литавры грохочут,
Плещет знамя в надежных руках.
Если солнце вставать не захочет,
Мы поднимем его на штыках.
Если вдруг ты почувствовал жалость,
Вспомни лица погибших друзей,
Слезы жен, что мужей не дождались,
И глаза бесприютных детей.
Пусть сердца, как литавры грохочут,
Плещет знамя в надежных руках.
Если солнце вставать не захочет,
Мы поднимем его на штыках.
Мы идем по лесам и равнинам
Третьи сутки без пищи и сна,
Чтобы русского гнева лавиной
Злая нечисть была сметена.
Пусть сердца, как литавры грохочут,
Плещет знамя в надежных руках.
Если солнце вставать не захочет,
Мы поднимем его на штыках.
***Мы умираем налегке,
Твоя рука в моей руке,
Мы израсходовали весь боезапас.
И нет друзей, и нет врагов,
И не осталось больше слов -
Лишь безысходности пронзительный экстаз.
Мои глаза в твоих глазах,
Все остальное - тлен и прах;
Растаял дым - остался запах летних трав.
Я буду верить до конца
В икону твоего лица
И в этой вере бесконечно буду прав.
Печали канули в туман,
Заря коснулась наших ран;
Мы были живы - это было так давно...
Уходит свет из наших глаз,
И те, кто будут после нас,
Пускай живут, а нам с тобой не суждено.
Пусть им останется земля -
Леса, озера и поля,
Пусть им достанется небес голубизна.
А мы уходим налегке -
Твоя рука в моей руке,
И даже вечность нам с тобою не нужна.
***Он встал перед судом, гремя цепями,
И показалось – вот встает солдат,
Что сильными усталыми руками
Со вздохом поднимает автомат.
В его речах – ни тени сожаленья,
И все понятно даже для глупца:
Он жив, пока нужны его свершенья,
И он намерен биться до конца.
Хотели даже выгнать репортеров,
Чтоб души граждан тронуть не могли,
Его слова – как пули в прокуроров,
Как пламени фонтан из-под земли.
Но всякий, слышать могущий, услышал,
И понял, кто герой, а кто подлец;
А кто-то взял оружие и вышел
К тому, кто звал: «Проснитесь, наконец!»
***Душа моя - словно мерзлая земля.
Земля научила меня терпеть -
Каждое утро все начинать с нуля,
Не изорвать вечно пустую сеть.
Мысли мои - словно талая вода.
Как жить - вода научила меня.
Ударь - удар не оставит следа.
Меня не взять, не испугать, не унять.
Ты позвала - люди сказали: "Уволь"...
Люди молились и спали - им было легко.
А стены дрожали - их разрывала боль;
И ненависть разъедала металл замков.
- Знать бы нам раньше... - да раньше никто не знал.
- Мы бы сумели... - да кто же тогда умел?
Я тебя научил бояться зеркал,
Ты научила меня постигать предел.
***Я очнулся - откуда такая новь -
Только гул стоит от стены к стене?
Это умное сердце качает кровь
Сначала тебе, а уж после - мне.
Я гляжу в окно и клянусь во тьму:
Если что - умереть мне достанет сил,
Чтобы только впиться в горло тому,
Кто видел это - и допустил.
Не сдавайся, радость моя, - живи!
Сколько тут живет, свою плоть любя.
Я их мирный сон утоплю в крови,
Если вдруг почую, что нет тебя.
Не вернешься - наверно, будешь права;
Значит - быть тому; значит - буду злей.
Напиши лишь слово одно: "Жива",
Разлюби меня - умирать не смей!
***Сколько власть ни меняй - все до фени нам,
Все живем в нищете и во тьме.
Уголовники любят Есенина
И Шекспира читают в тюрьме.
За границею правильней, тише -
Там идейных, наверное, нет.
А у нас - проштудировал Ницше
И пошел покупать пистолет.
Тяжело от допросов на сердце нам -
Шопенгауэр скрасит наш плен.
Почитаем толстого и Герцена,
Достоевский любим, хоть презрен.
Понесет по бракам да хатам...
Ну а дома - пустая кровать -
Наши жены прочли Дюрренматта
И пошли вместо нас воевать.
Ирак-2000У тебя в руках винтовка;
Крепок фронт, надежен тыл.
Ты воюешь очень ловко -
Только что ты здесь забыл?
Ты - солдат вооруженных
Прогрессивных добрых сил,
Ты принес свои законы -
Только кто ж тебя просил?
Ты в детей стреляешь смело -
На войне как на войне…
А твое ли было дело,
Как им жить в своей стране?
Но закончились атаки,
Ты на финишной прямой -
Прогрессивные вояки
Возвращаются домой.
Ты покинул зону риска,
До отлета ровно час…
Ты не знал, что очень близко
Кто-то заложил фугас.
Пламя, грохот - и мгновенно
Разлетелись брызги тел.
Из героев - суперменов
Ни один не уцелел.
Хищный маленький осколок
Продырявил твой висок -
Побежала «Кола-кола»
На истоптанный песок.
Мертвых цинковое братство -
Он герой и ты герой…
Вот такое святотатство
Совершается порой.
***Дети гниют у вас на руках,
Дети стареют у вас на глазах,
С лиц их не сходит гримаса удушья и боли.
Им ненавистно тупое житие
В тихой войне под девизом "Мое!"
Смерти пусть хватит на всех - их последняя воля.
Пусть смерти хватит на всех - не только на них, но и на вас,
Смерти хватит на всех - пускай не сегодня, пускай не сейчас.
Детские слезы дырявят бетон,
Где-то послышался сдавленный стон -
Он пролетел над толпой и окончился взрывом.
Вечером дети песни споют,
Ночью заплачут, утром умрут -
Вы им брезентом закроете лица брезгливо.
Но смерти хватит на всех - не только на них, но и на вас,
Смерти хватит на всех - пускай не сегодня, пускай не сейчас.
Дети не знали, за что, почему
Их бьют сапогами на грязном полу -
С детским упрямством никто не вставал на колени.
Тусклые тени на серой стене
С кругом мишени на каждой спине -
Дети ушли навсегда, вам остались их тени.
Но смерти хватит на всех - не только на них, но и на вас,
Смерти хватит на всех - пускай не сегодня, пускай не сейчас.
Танец гранат и оторванных рук,
Танец конвульсий красив и упруг;
Раненных насмерть нашло опоздавшее детство.
Дети хотят поскорей умереть,
Дети не в силах больше смотреть,
Как изуродуют мир ваши цели и средства.
Но смерти хватит на всех - не только на них, но и на вас,
Смерти хватит на всех - пускай не сегодня, пускай не сейчас.
Сколько вокруг гангреозных детей,
Сколько красивых и юных смертей,
Я угощаю бесплатно - садитесь и ешьте.
Если хотите - громко спою
Очень веселую песню мою -
Песню о том, как всю жизнь посвящу я в надежде,
Что смерти хватит на всех - не только на них, но и на вас,
Смерти хватит на всех - пускай не сегодня, пускай не сейчас.
***Собираются на юг птичьи стаи -
Я не знаю, кто за это в ответе.
Отцветают небеса, выцветают,
Не смеются, не живут наши дети.
Говорила мне с тоской, умирая,
Желтоглазая любовь яровая:
Если некого винить в целом свете,
Значит, только ты один и в ответе.
Помню, долгим воскресеньем осенним
Перед зеркалом я пил с отраженьем...
А теперь в моей душе - только ветер -
Я один за все, что было, в ответе.
Я по лезвию иду да по краю -
Умерла моя любовь яровая.
Ничего теперь не жаль мне на свете -
Я один за все в ответе,
в ответе.
***О чем ты мечтала при свете луны?
О чем говорила ты с ветром ночным?
О чем зарыдало дитя на заре,
Чему усмехнулась листва в октябре?
И было спокойно, и было легко,
И были открыты глаза широко...
Кого ты любила в то время, когда
Тебя в тишине настигала беда?
Девушка-снайпер - что теперь делать -
И вместо фаты маскхалат ты надела.
Ты платишь по счету - ни больше, ни меньше...
Кому нужен мир, где уродуют женщин?
Но кто тебя судит в то время, когда
К распухшим губам подступила беда?
И что мы посмеем теперь говорить,
Когда тебе вновь стало нечего пить?
Город, мигая зрачками огней,
Ждет равнодушно смерти твоей.
Винтовка - твой друг, защитник и врач.
Ей слышен твой тихий испуганный плач.
Бесплодна земля и отравлены реки,
Тонки твои руки, черны твои веки,
Линзы прицелов слезами промыты;
Девушка-снайпер, все будут убиты.
Ты счастья искала, но младший твой брат
От счастья забыл, что нужно дышать.
Подвыпивший фельдшер, что в морг его вез,
Сказал - это за ночь седьмой передоз.
Подруга пила и слушала "DOORS",
Потом полюбила кого-то всерьез.
Она засмеялась и умерла,
Когда увидала, кого родила.
Убей это солнце, зачем оно светит?
Кому нужен мир, где отравлены дети?
И если есть бог, то лучше б он не был -
Девушка-снайпер целится в небо.
@темы: Э.Р., Л.Р.Р., Давай убьем кого-нибудь, Пропаганда любви и насилия